Я молюсь за тебя, я считываю вселенной

поначалу невнятные знаки, как точка-тире,

Я ношу твои бусы, как чётки в руке неизменно,

Я – тибетский монах на высокой и лысой горе.

Я не сплю, когда ты в темных снах

возвращаешься в юность,

где весёлое братство и два твоих мужа вдвоём,

И смеющихся глаз горяча азиатская узость,

и косички твои, как индейские перья, торчком.

Я на воду смотрю, я ответ ожидаю от моря.

Мне морская стихия заложена в душу тобой.

Я ведь знаю, что в жизни ровнёхонько счастья и горя,

но прошу у стихий не спешить с половиной второй.

Мне и страшно, и сладко от этих сквозных откровений,

Мне так много дано, мне так щедро тобою дано

и тоски, и любви, и глубинных и странных прозрений.

Нашей жизни с тобой не прервётся до срока кино.