…подобна прогулке по улице в ожидании праздника или посещению собора перед службой. Все замерло, в лесу слышен только хруст веток под сапогами да хлюпанье размякшей от дождей глины. 

Птиц почти не слышно, лишь изредка долетает застенчивый голосок из ниоткуда. Даже шум бурлящей воды в реке, вдоль которой я иду, не нарушает этого состояния ожидания. Река создаёт некий белый шум. 

В нескольких сотнях метров вверх от небольшой плотины шума воды уже не слышно. По мокрым заливным лугам и теряющейся в бурой траве тропинке поднимаюсь вверх к зеленому, мшистому, высокому месту, где сосны молоды и высоки, и сам лес просматривается насквозь. Останавливаюсь и перевожу дух, как после подъема на холм к подножию храма. 

Стою в лесу, как на входе в храм. Высокие сосны подобны колоннам, держащим купол, проглядывающий голубыми лоскутами на сером мартовском небе. А если стоять спиной к реке и смотреть вверх, то сосны похожи на трубы огромного органа. И мокрый зелёный мох – на огромный ковёр.

И кажется, что орган вот-вот заиграет. Ведь если закрыть глаза, то можно услышать музыку просыпающихся сосен. 

Я стою пока уже ставшее привычным нетерпение не заставляет меня двинуться в обратный путь. Из храма – в суету. Из ожидания весны – в её календарное начало.