Из жёлтого Питера в рыжую Сконе –
Где всполохи меди, изыски кармина;
Был путь мой в два десятилетия длинным,
И я уж не я – будто лик на иконе.
Я вроде в годах, как и все, но моложе
На двадцать ветрами продутых проспектов,
Я вроде бы старше – брожу да итожу
И дружбы кручу размагниченный вектор.
Вам часто неловко со мной, как мне с вами?
Стихами мне легче до вас дотянуться,
Но память творит эту магию с нами!
Нас снова магнитит, как чашечку с блюдцем.
И каждый год то чудо повторялось,
Когда земля вдруг становилась солнцем,
И мир переворачивался мой.
Я шла по солнцу, сверху было море,
То тишь и гладь, то яростные штормы,
Но здесь, внизу, всегда сияло солнце,
Оно не заходило ни на день,
В начале мае,
Несколько недель
Когда в полях
Цвёл рапс.
Каждый год во второй половине мая случается это чудо. Наши поля, которых в южной Швеции видимо-невидимо, преображаются, разгораются всеми оттенками зеленого и вспыхивают яркими, лимонно-желтыми лоскутами. С самолёта это особенно впечатляет, когда он перед посадкой в Копенгагене заходит пируэтом над южной оконечностью полуострова. Светящиеся в лучах заходящего солнца (если это вечер), многочисленные нарезы лимонного пирога так и притягивают, завораживают глаз. Каждый год я езжу мимо этих полей на машине, а иногда и на велосипеде, когда поля вдруг расцветают вблизи дома. Их магический свет сильнее солнечного. Более того, в плохую погоду они горят ещё ярче на контрасте с сизым небом. Издали поле кажется однородным, лишь тракторные колеи создают причудливый зелёный рисунок вокруг и вдоль, как некий магический замысел. Но подойдём ближе… и рисунок исчезнет, вся стройность замысла мгновенно разрушится, и мы окажемся среди обычных желтых цветков, ничем особенным кроме лимонного соцветия и сильного, темно-зеленого стебля не отличающимися от других, похожих растений, ну, например, зверобоя (мне кажется, он тоже желтый). Простенький такой – с десяток цветков, четыре маленьких крылатых лепестка, малюсенький пестик, как хоботок пчелки. Хотя нет, что-то остановит и заставит присесть на корточки перед гордым цветком. Да, его аромат, очень сильный, терпкий, проникающий через ноздри прямо в горло. Так пахнут очень приторные духи, пачули, мята? Запах манит вглубь поля и вот уже я стою в облаке, нет, в море этого запаха. Представьте, что чувствует человек, живущий в доме на середине такого поля! И что он видит в окне….такой человек может сказать – у меня опять пожелтело в глазах и это надолго. Да, но цветёт рапс всего пару-тройку недель в мае пока его не соберут и не отправят на переработку в масло. Знаменитое на всю Швецию рапсовое масло растёт у нас в Сконе.
Я по весне бегу на каблучках,
Качусь под горку на надутых шинах,
Я летних платьев разноцветный взмах
Опять ношу без цели и причины.
Я по утрам вновь радуюсь цветам,
Так весело зажившим на балконе,
И в моей милой южно-шведской Сконе,
Я снова слышу птичий зов и гам.
И будят оркестранты по утру,
Не церемонясь с планами моими,
И, благодарная, я упиваясь ими
И, как ребёнок, прыгаю в игру.
Опять возвращаюсь я в Сконе,
В симфонию желтого рапса,
Где мир неподвластен коллапсу,
И башни танцующе-стройны.
Опять пролечу над заливом
По легкой структуре крылатой,
Меж странами дерзко распятой,
Дугой с серебристым отливом.
Опять погружусь в щебетанье
Дроздов, в ароматы сирени,
В объятия творческой лени,
В мой Лунд дорогого изгнания.
nikastories 