Ночь вошла в окно незваною
В тёмном шорохе вуали.
Над горами звезды ранние
Нас напрасно поджидали.

Мы дневною жизнью заняты:
Трапезой, да разговором,
Но жарой цикады наняты
Разразиться дружным хором.

Растрезвонят по околице,
Что ещё один безбедный
День прошёл, и снова клонится
Над постелью месяц бледный.

Ночь накинет шаль атласную
Нам на плечи, ненароком
Расцветит глаза алмазами,
Напоит сладчайшим соком.

Будет небо итальянское
Над тишайшим деревенским
Раем нашим. Страсть испанская
С русским оголтелым сердцем.

 

Средь доброй сотни разномастных лиц,
Под детский плач и окрик римской стражи,
Перед тобой я припадаю ниц,
Здесь ты творил так дерзко и отважно.

Один семь лет ты с кистью и стеной,
Тобою облаченной в плоть и веру;
Ты Человека воспевал собой,
Ты открывал невиданную эру.

И вот стою, глазами в потолок,
Посередине скопища людского.
Пригвождена. И надо мной Бог,
Тобой рожденный. И воскресший снова.

Сикстинская капелла. Рим. Июль 2016.