Запламенело
В стылой воде,
Верное дело –
Дышит в узде
Конь златогривый,
Глаз, как каштан,
Буйный, игривый
Клён – великан,
Это октябрь,
Слышишь, спешит?
Курочкой – рябой
Озеро спит.
Запламенело
В стылой воде,
Верное дело –
Дышит в узде
Конь златогривый,
Глаз, как каштан,
Буйный, игривый
Клён – великан,
Это октябрь,
Слышишь, спешит?
Курочкой – рябой
Озеро спит.
Работа ли, забава ли – стихи?
Стихи, стихия мысли, буря чувства,
Громоздки будут, плавны иль легки,
Не знаю я. Стихи – они искусство!
Остановившись в перекличке дня,
Включив своё седьмое измеренье,
Я жду, когда они войдут в меня,
По стрОкам соберу стихотворенье,
Неловкое, возможно. Простота,
Пугающая тривиальным словом,
Но вместе с тем такая нагота,
И градус тот, что можно только зовом
Души поднять, чтоб разогреть строку
И в мир пустить, как реку. Так теку,
Шлифуя камни жизненные словом.
Осень летит стаей низких, непуганых, лёгких,
Быстрых, как будто из дома спешат, облаков;
Город ночной дышит морем во всю силу лёгких,
Город в огнях так всегда притягательно нов.
Сквозь камыши, чей-то дальний уют в ярких окнах,
Чей-то покой, чей-то праздник и чей-то уход,
Всполохи неба в воде цвета синьки и охры,
Этот закат позолотой похож на восход.
Уже шесть лет, как я полна огня
С той круглой даты, памятного дня,
Когда крылом ты тронула меня.
Уже шесть лет, как дни мои полны
Извечным ожиданием струны
И тщетностью попыток глубины.
Уже шесть лет, как множатся листы,
Рождаются и старятся цветы,
В них – ты, а я нема от красоты.
Наш день грядёт – он только твой и мой,
Хочу сказать – не уходи, постой,
Но говорю – даруй мне голос мой.
В этой ранней осени все чересчур и слишком
Беззастенчиво рыжая – клены листами сыплют
Будто ветру хотят отдаться всем телом гибким,
Эта осень горячей лошадью в ухо дышит.
В этой ранней осени вся скороспелость яблок,
Всех ночных туманов светлый покров и тайна,
Эта осень случилась в жизни, как все, случайно,
Оттого ли я, словно клён, на ветру озябла?
Сентябрьский день шлёт легкой дымки нежность,
Рассеянное солнце высоко
за облаками. Где та безмятежность,
С которой летом было так легко
Гулять и, ровно ничего не сделав,
Так честно и невинно уставать
И, бросив на траву нагретый велик,
Читать взапой, смеяться и мечтать?
О лето, триста миль…не виден берег,
Лишь покрасневших клёнов зреет рать.
Пролилось небо долгою печалью,
Сметав закат живою ниткой ливней,
Дождь выступал все громче, все картинней,
Он шёл на бис, встряхнув прозрачной шалью.
Он удивлял, он замолкал внезапно
И снова опрокидывался оземь;
Я из окна разглядывала осень –
Дворового кота с промокшей лапой.
На старом кладбище уже заметна осень,
Да где же, как не здесь, ей поселиться?
Вот желтый лист, что прах, по ветру носит,
Но так светлы надгробий тёмных лица.
Я здесь люблю бывать. Прикосновенье
Торжественно. Молчание стократно
умножено деревьями. Свеченье
Неведомое благостно и внятно.
Стихов моих чуть слышные мотивы
Услышаны, как тихие молитвы
Предутренние. Мы пока что живы
И значит, не напрасны наши битвы.