Очень личное эссе.

Памяти моей мамы

Часть 1 Угасание

В этом году февраль длился до мая, но все началось раньше февраля. 

Все началось с маминого диагноза в марте 2024 года, когда она попала в больницу с тромбозом и весело рассказывала оттуда, как она себя прекрасно чувствует, вот только нога опухшая.

Потом начались тайные звонки с улицы испуганного отчима, просившего меня убедить маму не отказываться от дальнейшего лечения. Мое недоумение в связи с отсутствием нормального диагноза. Внезапное присутствие диагноза в виде Гугл перевода страничек немецкого текста (родители жили в Германии). Пугающие слова Гугл перевода – эмболия, опухоли в легких и в брюшной области. Мое отчаяние от невозможности прочесть весь диагноз, который я в конце концов получу и переведу в бюро переводов на английский и русский. Прочту и ужаснусь. Поговорю со всеми немногими врачами, которые будут грустно качать головой. Мамин отказ от химиотерапии и общая радость по этому поводу- 85 лет и надо жить сколько отпущено. 

Отпущен был год без пары дней. 

Потом было лето с короткой встречей, осень с маминой последней выставкой картин в Саарбрюкене, ее веселые письма мне – с подписью «твоя неунывающая мама» – частые звонки Барсикам – так мы из называли маму и отчима (они всегда появлялись в ватсапе вдвоем, тесненько усевшись на диване). Потом было ухудшение – опухла вторая нога и стало совсем тяжело ходить, но мама не унывала. Готовила еду, рисовала вплоть до конца года, гуляла с отчимом вокруг дома. 

Потом надвинулась зима и мамин день рождения, на который мы собрались приехать все или почти все – мы с мужем и дочка с сыном – маминым правнуком. Мама ждала и готовилась. Собирались пойти в хороший ресторан. 

Накануне нашего приезда случилось внезапное ухудшение – мама не смогла подняться на подножку автобуса и её пришлось затаскивать двум здоровым мужчинам. Потом началась изжога после еды и стало намного меньше сил. В свой день рождения с нами, собравшимися за столом, она была больной, с серым лицом, с изжогой после каждого приема пищи, с отчимом бегающим к её постели с водой и тазиком. 

Мама даже не переоделась к праздничном столу на кухне. Ресторан отменили. На день рождения мы подарили ей жемчужные бусы и красивую французскую косметику – помаду и карандаш для бровей. Мама никогда не появлялась на людях без подведенных бровей. Бусы были одеты один раз в тот вечер. 

Как-то развеселили маму, она поела немного и даже по-моему неплохо себя чувствовала. На следующий день мы с отчимом пошли к их лечащему врачу – милой женщине с хорошим английским, на котором она мне подробно объяснила мамино состояние и прогноз, который я отчиму решила не переводить. Счет шел на недели, даже не на месяцы.

С того самого дня мама продержалась ровно 8 недель.