Мне нравится сиротство птичьих гнёзд

На этих чёрных обнажённых ветках.

Мне по душе стенания берёз

О том, что погибает всё, что ветхо.

О том, что серой низкой пеленой

Их душат облака в своих объятьях,

О том, что надо жить весной одной

И вновь растить немыслимые платья.

Мне по душе мой ветреный ландшафт,

Где даже поезда ветрам покорны,

И волн разгул, и мой раздутый шарф,

И то как берег отшлифуют волны.

Честна стихия яростью своей 

А после – тишиной неотличимой

От сна, небытия. Мне просто с ней

Собою быть – всесильной и ранимой.

Олени трутся белым боком

О мхи, и камень, и сосну.

Как дни проходят? Наши сроки

Наметаны на жизнь одну.

Трещат по швам – на нить живую

Все скроено. Горит огонь

И пламенем своим волнует,

В глазах и сердце отражён.

А вечером восходят звёзды

Иль может, мы восходим к ним?

Свой принимая звёздный образ, 

Мы молча любим и грустим.

В чернильной темноте – изгои –

Друг к другу сердцем прирастём,

Глубинного познав покоя,

Забудем страх и в ночь уйдём.

Туда, где зимний мех роняя, 

Жуя холодную кору,

Олени белым освещают 

Пока бесснежную пору.

Когда туман опять неотделим

От мыслей о тебе и нашей встречи,

Он хоть и не любим, но так…терпим,

Я в ожиданьи зажигаю свечи

На окнах всех и крошечных углах

Обжитого, прирученного дома,

Того, меня хранящего и в снах,

И в забытьи предутренней истомы.

Декабрь с Гольфстримом – дьвольский компот

Тоски, случайных встреч и лихорадки,

Когда так неуклонно катит год

Под горку и со мной играет в прятки.

Когда солнце так невероятно низко

И лучи освещают, не грея, моё лицо,

Когда Рождество так неотвратимо близко,

Что с концами мне опять не свести концов,

Я иду по лесу с оттаявшей бурой хвоей,

Я спускаюсь в шхеры, где тонок и спел камыш,

Здесь нас с солнцем и морем всегда, как минимум, двое

И так сердце врачует, так душу врачует тишь.

Мне даны ослепительно яркой зимы

Драгоценные синие дни,

И пускай говорят, что даются взаймы,

Я то знаю – со мною они.

Я ведь помню нарезку веселую льда

Под коньком и простой пируэт,

Подо мной плыли рыбы, искрилась вода,

Я счастливо смеялась им вслед.

Столько раз повторялось, что не перечесть,

Как в замедленном длинном кино:

Детство, юность и зимы, что были и есть…

Мне так щедро, навечно дано.